Психоаналитики, ворвавшиеся в нашу жизнь из телесериалов, перестают быть поводом для шуток. За помощью профессиональных душеведов в Житомире сегодня потянулись даже те, кто вчера считал их шарлатанами.
«Мы не сможем заменить ни общение с друзьями, ни радость от путешествий, ни престижную работу, ни достойную зарплату. Мы не обещаем, что все ваши проблемы исчезнут, как только вы захотите о них рассказать. Но вместе нам будет легче дождаться лучших времен». Листовки с таким текстом за подписью Международного центра кризисной психологии Help недавно обнаружили житомиряне в почтовых ящиках, пишет 24.ua
Психоаналитик сразу распознал репортера
В надежде вывести на чистую воду шарлатанов, наживающихся на неврозах украинцев, корреспондент «24» позвонил по указанному телефону и, в подробностях рассказав о своих проблемах (денег нет, терзают ночные кошмары, жена из дома выгоняет, собака не кормлена), взмолился о помощи. Выслушав поток жалоб, собеседник мягко, но уверенно поинтересовался: «Теперь, молодой человек, рассказывайте, для чего вам понадобился этот спектакль?» А узнав, в чем дело, так же спокойно пригласил в гости.
Центр работает уже три месяца. Гранта, полученного от одного из благотворительных фондов, хватило на то, чтобы переоборудовать трехкомнатную хрущевку и выписать из Голландии дипломированного, да еще и русскоговорящего душеведа Берта ван Хелдена.
«Сначала мы составили карту самых проблемных районов города, – рассказывает автор проекта Владислав Гудзь. – Потом провели артподготовку с помощью почтовых рассылок». Дело сдвинулось с мертвой точки на удивление быстро: то ли земляки убедились в бескорыстии сотрудников центра, то ли жизнь не оставила выбора. За несколько месяцев на приеме побывали несколько сотен житомирян.
С 50-летними работать сложнее, чем с молодыми
Чаще других на контакт идут люди в возрасте до 35 лет. Самые распространенные жалобы: остановка в карьерном росте и неготовность к возможным самоограничениям. По словам ван Хелдена, такие навязчивые состояния снимаются проще всего – обычно хватает двух-трех встреч. Намного тяжелее работать с 50-летними – кризис лишил их шанса на последний рывок перед выходом на пенсию.
«Самое удивительное – позиция украинского Минздрава, – возмущается Владислав Гудзь. – Вместо того чтобы оперативно реагировать на происходящее, чиновники закрывают глаза на истерию населения, полагая, что ситуация под контролем. А всех, кто называет вещи своими именами, обвиняют в меркантильности и непрофессионализме».
Разговоры о влиянии кризиса на психику и впрямь не приветствуются министерскими чиновниками. Их вердикт на днях озвучила главный внештатный психиатр Минздрава Ирина Пинчук: «Тревога, страх, вызванные социальными причинами, стихийными бедствиями, войнами, являются нормальной реакцией на угрожающую или неблагополучную ситуацию». С этой позицией вполне солидарны и в житомирском облздраве, куда «24» обратилась за комментариями: «Разговоры об эпидемии психических расстройств – не более чем слухи. Мы не должны поддаваться панике».
Проверенный, между прочим, способ: если не можешь сладить с проблемой, признай, что ее нет. А заодно и то, что страх – норма.
Голландский психоаналитик Берт ван Хелден: В Украине я понял, в чем смысл этой кутерьмы под названием кризис
57-летний психоаналитик, приехавший спасать житомирян от неврозов, явно относится к вымирающему виду романтиков. Несмотря на успешную карьеру в Голландии, при первой возможности он срывается с насиженных мест ради нового опыта. До этого работал в России, еще раньше почти 10 лет прожил в Африке. Так что, не стоит думать, что беседы с психоаналитиком удел богатых, но отчаявшихся домохозяек. Берт говорит на 11 языках. Член Международной психоаналитической ассоциации.
«24»: Берт, почти два месяца вы провели в общении с украинцами. Как оцениваете психологическое состояние тех, с кем пришлось работать?
Берт ван Хелден: Состояние разное – подгонять весь опыт под одну формулу вряд ли стоит. Лучше скажу о том, что меня удивило. Знаете, я давно интересовался историей сталинских репрессий, читал книги очевидцев, но все равно долго не мог понять, как такое стало возможным. Почему те, кого репрессии еще не коснулись, до самого своего ареста верили в виновность близких друзей, родственников, коллег. Только сейчас в Украине я начинаю лучше понимать то время. Ситуация парадоксально повторяется: как и тогда, общество разделилось на две группы. Те, кто уже пострадал, и те, чья очередь еще не пришла. Последние живут, как прежде, делают покупки, едят в ресторанах и до последнего момента не верят в реальность опасности, загоняя свой страх вглубь. Жертвами кризиса, безусловно, можно считать и тех и других.
Кто сегодня больше нуждается в помощи – уже пострадавшие или те, кто еще в ожидании?
Конечно же, и те и другие. Чаще всего моя работа направлена на то, чтобы вернуть пациентам базовое чувство справедливости, без которого полноценно ункционировать в обществе невозможно. Проблема в том, что у вас сейчас все считают себя обиженными. Заметьте, не только те, кто лишился работы или должен был вернуться домой, в провинцию. Страдают даже те, кто сохранил свои позиции. Ведь им приходится выполнять работу за троих, при этом получая урезанную зарплату. К тому же не всегда вовремя.
Находите ли вы что-то позитивное в происходящем?
Сколько угодно! Например, часто выходы из таких кризисов сопровождаются всплеском рождаемости – чем не решение демографической проблемы для Украины. Лично меня вдохновляет и то, что в переломные моменты люди начинают обращать внимание на главное. Когда после пятого или шестого сеанса мой пациент – из тех, кого вы называете «новыми русскими» – заговорил о смысле жизни, я, кажется, понял, в чем смысл этой кутерьмы под названием кризис.
Михаил Кригель
